Московское боярство - Страница 79

Юра с Ладой должны поводить жалом на момент вербовки народа. Чем живут, чем дышат, чего хотят, о чем мечтают. Уж очень хорошо у нашей Лады получилось с корелами, прямо комсомолка пламенная, потому и отрядили их. Это будет четвёртый слой работы с Новгородом.

Неделя мне ещё понадобилась на определение сроков готовности всего задуманного для посольства. Получается, что к сентябрю, с небольшим запасом, мы всё успеем. Ну, это если не случится непредвиденных событий. Поэтому как только планы были составлены, утверждены, согласованы, мы вызвали Вольгу в актовый зал. Ему выпала честь участвовать в первой официальной церемонии Москвы в части дел международных. В помещении мебель переставили, сделали некое подобие приёмной царя из «Иван Васильевич меняет профессию», красиво все украсили, подготовили разную мелочь для официоза.

Вольга и так сидит уже долго, переживает, волнуется за ответ мой для Рюрика, а тут ещё и просят привести себя в максимально красивый вид для участия в церемонии. Привели его к актовому залу, внутри я, на стуле, тот на ящиках стоит, красной тряпкой отделан. За мной — флаг, государственный штандарт с гербом. Я в плаще подарочном и в доспехах блестящих, их специально отпескоструили да чехлы одевать не стали. На морде — официальная маска, безэмоциональная.

— Посол князя Рюрика, Вольга Всеславович для получения дипломатической почты прибыл! — громко сопроводил приход вояки суворовец на входе.

Вольга сперва потерялся, чуть даже шаг замедлил. Потом быстро сообразил, поклонился.

— Волей народа моего, я, Государь Российский, Сергей Игнатьев, передают тебе, Вольга Всеславович, послание для князя твоего, Рюрика! — продекламировал я, — С пожеланием долгих лет и успехов в делах! Просим князя принять по осени посольство наше да выделить человека, что с посольством поедет в Новгород, дабе не было неурядиц и порушения правил каких! На том прими документы и ступай себе!

Вольге, офигевшему от такого приёма, всучили папку с документами. Фотограф зафиксировал церемонию для архива, Вольга расписался в журнале исходящих документов. Я поёрзал на стуле:

— Ну что? Всё вроде? Давайте теперь так, на словах обсудим, — резкое окончание приёма ещё больше выбило Вольгу из колеи.

В более приватной обстановке описал ему в общих чертах содержание письма и моё видение осенней встречи. Узнав, что Рыжая Магда, имя по схожести с данным ей при рождении выбирали, как обычно, Вольга нездорово возбудился. Теперь я почти уверен в личности сопровождающего, он всё сделает для того, чтобы по лету сюда вернуться да с яхтой в Новгород пойти. Ну а нам теперь только работать, работать, и ещё раз работать. Ибо «колотить понты», как мы планировали в Новгороде, дорогого стоило. И в плане трудозатрат, и в плане ресурсов.

За зиму практически наладили торговый путь к корелам. Нам от них меха нужны, на посольство. Вот Феде и дали задачу добыть шкурок на обмен. Ему списание пятой части долга, комиссионные получается, нам — меха, корелам что их принесут, мы отправили продовольствие, там туго сейчас с едой. Вся остальная подготовка, товары да яхта, оружие и подарки, пробили большущую брешь в нашем стройном плане хозяйствования. Стройка замедлилась раза в два, если не в три, народ возмущался, но разъяснительная работа дала свой результат, понимание важности момента, особенно под соусом обеспечения безопасности, дало свои плоды. За дело взялись, работа пошла.

Быстрее всего, как ни странно, процесс продвигался у Кнута. Он часто эскизы делал, проекты лодок, трудился на перспективу. Вот и пригодились наработки, один проект практически без изменений использовали, разве что я добавил отделку тонкими стальными листами обшивки, мы потом её красить будем в белый цвет, над краской химики трудятся. Плюс днище латунными тонкими листами отделаем, так скользить должно лучше, и портится от ржавчины не так сильно станет. Ну и внутренности чуть поменяли, туда теперь должно поместиться шестнадцать коней. Так как выпендриваться мы хотели по максимуму, то в Новгороде в аренду брать лошадок не планировали, со своими приедем. Надеюсь, животные перенесут транспортировку нормально, ибо места там для них не сказать чтобы очень много. Трюм грузовой, правда, совсем маленький получился, но я думаю, нам хватит. Башенки на корме и на носу яхты со сдвоенными пулемётами, вспомогательный двигатель паровой, для компрессора, микроскопические каюты экипажа и послов с охраной — собственно, это всё. Пушки пороховые, о которых тоже думали, не стали делать, и так огневая мощь хорошая получается. Да и пороху у нас маловато вышло, селитры из навоза и канализации выходит не очень много. Из-за этого даже в планы обмена с крестьянами в рамках «Плесени» включили эти продукты жизнедеятельности. Зато пули для пневматических пулемётов чуть модернизировали, они стали трассирующими, виднее теперь, куда палить.

Все заняты по своим направлениям, а я, помимо прочего, занимаюсь проектом «Плесень» с Лисом и Ледой. Идеи от бывшего начальника Ладоги, расчёты от его жены, я же выискиваю то, что местные жители не видят. Проект, надо сказать, получился элегантный. Первым этапом идёт сбор данных о сёлах, составе их жителей, роду занятий, где и под кем находятся. Все привязано к рекам и озеру, по ним будут наши люди двигаться. Определившись с процессом обмена с крестьянами да ремесленниками, стали думать о дальнейшем. По нашим планам выходило, если всё задуманное удастся, рано или поздно мы достигнем очень тесного взаимодействия с новыми людьми. А значит, и их статус относительно Москвы надо будет определять. Коли уж вся торговля да половина жизни на Россию завязана, кто они нам станут? Сейчас всё наше общество делится на несколько категорий. Свободные граждане — это первая, их сейчас в Москве много. Ко второй относятся крепостные. По сути, таким способом взаимодействия мы просто в счёт долга учим да воспитываем новых граждан. Третья категория — рабы, зависимые. Своего ничего нет, живут в Смольном да Суворовском, казарменной дисциплиной и тяжёлой учёбой они зарабатывают себе новый статус. По факту, это два интерната для подростков, взрослых там нет. Даже корел с барышней своей, которых мы взяли у крепости в походе, уже стали крепостными, быстро прижились. Да и сложно в одной казарме содержать детей от семи лет и взрослых, потому и возраст этой категории уже законодательно ограничен. Пройти обучение в Смольном и Суворовском — самый быстрый, хоть и самый тяжёлый, с точки зрения ограничений налагаемых, способ стать свободным гражданином. Ко мне даже люди, что раньше в Гребцах жили, приходили уже, просили детей туда взять для обучения и присмотра. Пока думаем над этим.