Московское боярство - Страница 10

— Надо бы и нам такое сделать, — к нам подошёл Олег, — красиво получилось…

— Ну, как соберёшься, спрашивай — я тебе распишу как такое организовать. Ах да, ты ж по нашему не понимаешь… — я задумался, Олег засмущался, — ладно, приедешь осенью, я тебе «Азбуку» подарю.

— А что это у вас за бабы? — подошёл Вольга, Брунгильда уже увела воспитанниц.

— А это воспитанницы наши, мы их из плена взяли, да теперь вот обучаем.

— А если я выкуплю, вон ту, рыжую?

Над плацем мгновенно установилась тишина. Говорил Вольга громко, многие слышали. Услышали, и повернулись к нему. Новгородец покраснел, потыкался глазами в одного, второго, нигде, кроме своих дружинников не находя поддержки, и опять уставился на меня.

— Ты чего, с дуба рухнул? — Леда покрутила пальцем у виска, прижился таки жест мой, — Да у нас в Москве за такие слова — и то по «административке» пойти можно! А если попробуешь — так и по «уголовке» залетишь! Живёте там у себя, как звери дикие, людей продаёте, где такое видано!

Народ тоже начал неодобрительно гудеть. Вольга предпочёл смыться, сверкая красными ушами.

— И впрямь не торгуете? — спросил меня Олег, в голосе его было одобрение.

— Да, по Закону не положено. А девицы те, как институт свой закончат, нашими гражданами станут. Мы их случайно выкупили, по лету.

— Это хорошо, Рюрик тоже не одобряет. Особенно своими торговать. А то были тут… Некоторые… — Олег задумался о чем то своём.

— Ладно, проехали. Вольгу успокой, да смотри! В следующий раз такое спрашивать только шёпотом и только у меня, а то и по шее получить можно. И остальным своим это передай. Пойдём в ваш «конц…», просто лагерь, там наши сейчас еды да выпить чуть принесут.

Новгородцев собрали в их загоне, народ бурно обсуждал парад. Привезли продуктов, прямо на улице столы поставили и устроились пировать. Выпили за дружбу, за взаимопонимание, и перешли к подаркам. Мы им подготовили за неделю конскую сбрую, пять комплектов. Ну там седла, уздечки, стремена и прочее.

Со этим вообще забавно получилось. Когда у нас появилась конница патрульная, я попытался тоже освоить езду верхом. Пару раз свергся с коня, присмотрелся к используемому для езды «оборудованию» и задумался. Как-то очень непонятно мне было всё это, седло мягкое какое-то, стремена-петельки. Начал вспоминать, какой в моё время сбруя была. А сколько раз среднестатистический городской человек в двадцать первом веке к тридцати годам ездит верхом? Ну, раза три-четыре, прогулки там конные и прочие увеселительные мероприятия. И сёдла да прочие ремни в моё время — небо и земля по сравнению с существующими. Сел вспоминать мой микроскопический опыт общения с конями. Нарисовал всё, что вспомнил из будущего о снаряжении лошадей. Попробовали потом соорудить. Седло первое сделали из фанеры толстой, да оббили заячьими шкурками, стремена штампованные, стальные, уздечки да прочие шоры с подпругами. Взгромоздился я на новое седло, закрыл глаза, прислушался к ощущениям своей пятой точки. Не то. Переделали. Вот так, опираясь на мышечную память моей задницы и формировали конскую сбрую. Сделали очень достойную вещь, по-моему, нам даже кони благодарны были. Вот пять таких комплектов и подарили новгородцам.

А что ещё презентовать? Оружие — опасно, доспехи — делать долго, товар на продажу — не понятно, что их заинтересует, алкоголь в бутылках — у самих мало. Вот и выбрали нечто нейтральное, но вроде как воякам нужное. Попробовали тут же, на пиру обновки для коней. Лошади ржали удивлённо, Олег чуть ноги себе не переломал. Присмотрелись — ба! У него нога проскальзывает в стремени, не держится. Посмотрел на себя, на него — сапоги у нас разные. У меня каблук держит в стремени ногу. А обувка Хельга больше толстенные мягкие кожанно-меховые чулки напоминает. Подошва на зачаточном уровне, каблука вообще нет, правый и левые — одной формы. Пришлось гнать на склад, выписывать (!) на складе сапоги на дипломатические нужды. Дело с обновкой пошло веселее. Особенно когда портянки добавили. Олег влез на лошадь, поёрзал, привыкая, и… встал на стременах! Этим вызвал немалое удивление вояк, да и сам Хельг призадумался. Сел, опять встал, лук достал, натянул, заулыбался. Наблюдая за этой картиной, начал прикидывать, как они вообще коней тут используют в бою с привычной им сбруей. Этим во время пира и поинтересовался.

Забавно, но воины местные — не конные, ладейные, скорее. Лошадей используют для перемещений и по зиме в бою, с собой в поход кавалерию возят редко и не для всех. Потому и не сильно парятся конской сбруей. Да и бой на лошади — не таранный удар длинным копьём, а, скорее, вломиться в строй да тыкать по сторонам более коротким копьем-дротиком, который они сулицей называют. А конь в четыре копыта отбивается от наседающих врагов. Если он, конечно, боевой и обученный. Получается, основная сила в таком бою — это лошадь, а всадник так, коня копьём охраняет, чтобы не зарезали. Мечом верхом пользуются редко, не очень удобно, щитом — чаще. Про сабли народ слышал, но они достаточно редкие. Такое считают уделом степняков-кочевников, те что-то похожее на нашу сбрую вешали на коней и пользовались кривыми мечами. И то редко — о проблемах с упругостью местной оружейной стали я давно слышал.

Поговорили до вечера, подпоили чуть гостей и выяснили окончательно состояние Рюрика и его «бригады» в Новгороде. Если собрать всё, что за неделю удалось узнать, то положение нового князя у наших южных соседей было… неустойчивое. Но Рюрик при этом сильно порадовал! Он таки дождался пока слегка утихнут разборки в Новгороде, подсобрал ещё дружину, и пришёл по весне в город. Там навалял всем оставшимся «претендентам на трон», и… вернулся на Ладогу! Мол, уйду я от вас, злые вы. Вакуум претендентов на власть быстро заполнился кучей мелких группировок, которые опять начали грызню. И вот когда новые претенденты ополовинились, и окончательно достали жителей и торговцев Новгорода, к Рюрику отправили делегацию. Опять за рыбу гроши — «земля велика и обильна, но порядка в ней нет, приходи, мил человек, править». И вот тут он начал переговоры об условиях своего правления! По итогу почти месяца дипломатии, Рюрик таки сумел выторговать себе прав побольше, а обязанностей — поменьше. Это привело к изменению самого статуса князя Новгородского. Если до этого искали скорее ответственного за оборону, да ещё и на птичьих правах, вроде возможности снять князя если не понравиться, выделять долю ему на содержание войска по своему усмотрению, и прочего, то теперь Рюрик объединил в своих руках гражданскую и военную власть — то есть суд, налоги, военную силу. Но пока только лично — на его преемников эти договорённости не распространялись. Зато теперь новый князь может начинать строить государство.